Бабушка [гадала] надвое сказала [то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет].
Бедность — не порок [а вдвое хуже].
Везет как [субботнему] утопленнику [баню топить не надо].
Ворон ворону глаз не выклюет [а и выклюет, да не вытащит].
Гладко было на бумаге [да забыли про овраги, а по ним ходить].
Гол как сокол [а остер как топор].
Голод не тетка [пирожка не поднесет].
Губа не дура [язык не лопата].
Два сапога пара [да оба левые].
Девичий стыд – до порога [переступила и забыла].
Дело мастера боится [а иной мастер дела].
Дорога ложка к обеду [а там хоть под лавку].
Дураку хоть кол теши [он своих два ставит].
За битого двух небитых дают [да не больно-то берут].
За двумя зайцами погонишься — ни одного [кабана] не поймаешь.
Зайца ноги носят [волка зубы кормят, лису хвост бережет].
[И] делу время, [и] потехе час.
Комар лошадь не повалит [пока медведь не подсобит].
Кто старое помянет — тому глаз вон [а кто забудет — тому оба].
Курочка по зернышку клюет [а весь двор в помёте].
Лиха беда начало [есть дыра, будет и прореха].
Молодые бранятся — тешатся [а старики бранятся – бесятся].
На чужой каравай рот не разевай [пораньше вставай да свой затевай].
Не все коту масленица [будет и пост].
Не печалится дятел, что петь не может [его и так весь лес слышит].
Новая метла по-новому метёт [а как сломается — под лавкой валяется].
Один в поле не воин [а путник].
От работы кони дохнут [а люди – крепнут].
Палка, о двух концах [туда и сюда бьет].
Повторенье — мать ученья [утешенье дураков].
Повторенье — мать ученья [и прибежище для лентяев].
Пьяному море по колено [а лужа — по уши].
Пыль столбом, дым коромыслом [а изба не топлена, не метена].
Расти большой, [да] не будь лапшой [тянись верстой, да не будь простой].
Рыбак рыбака видит издалека [потому стороной и обходит].
С пчелой поладишь – медку достанешь [с жуком свяжешься – в навозе окажешься].
Семь бед – один ответ [восьмая беда – совсем никуда].
Собака на сене [лежит, сама не ест и скотине не дает].
Старый конь борозды не испортит [да и глубоко не вспашет].
Тише едешь — дальше будешь [от того места, куда едешь].
У страха глаза велики [да ничего не видят].
Ума палата [да ключ потерян].
Хлеб на стол – и стол престол [а хлеба ни куска – и стол доска].
Чудеса в решете [дыр много, а выскочить некуда].
Шито-крыто [а узелок-то тут].
Язык мой — враг мой [прежде ума рыщет, беды ищет].

И немного истории:

Аппетит приходит во время еды.
Выражение из романа Франсуа Рабле (ок. 1494 — 1553) «Гаргантюа», ч.1, гл.5

Белая ворона
Выражение это, как обозначение редкого, исключительного человека, дано в 7-й сатире римского поэта Ювенала (середина I.в — после 127г.н.э):
«Рок дает царства рабам, доставляет пленным триумфы.
Впрочем, счастливец такой же реже белой вороны бывает.»

Время врачует раны. Время — лучший врач.
Выражение восходит к «Исповеди» Августина (354- 430). Похожее на него встречается уже в древности, у греческого писателя Менандра (ок. 343 — ок. 291 до н. э.): «Время — врач всех неизбежных зол».

Время-деньги.
Афоризм из сочинения американского ученого и политического деятеля Вениамина Франклина (1706-1790) «Совет молодому купцу» (1748). Сходное по мысли выражение уже встречается у греческого философа Теофраста (ок. 372-287 до н. э.): «Время — дорогая трата».

Время работает на нас.
В 1866 г. в Англии, в палате общин, под влиянием роста рабочего движения, либеральный кабинет лорда Расселя выдвинул проект билля о реформе избирательного права. Во время прений В. Гладстон (1809-1898), будущий премьер, отстаивая политические права рабочих, воскликнул, обращаясь к консерваторам: «Вы не можете сражаться против будущего. Время работает на нас». Последняя фраза, ставшая в русской речи крылатой,- не вполне точный перевод. Подлинные слова Гладстона: «Time is on our side», т. е. «Время на нашей стороне».

Все дороги ведут в Рим
Средневековая поговорка, вошедшая в нашу литературную речь, вероятно, из басни Лафонтена (1621-1695) «Третейский судья, брат милосердия и пустынник».

Вавилон.
Синоним большого города, полного соблазнов, возникший из библии, в нескольких местах которой упоминается в этом смысле Вавилон, «город великий», который «яростным вином блуда напоил все народы» (Иеремия, 51, 6; Апокалипсис, 14,8, и др.).

Все к лучшему в этом лучшем из миров.
Изречение это («Tout est pour Ie mieux dans Ie meilleur des mondes possibles») заимствовано из романа Вольтера «Кандид» (1759), в котором, однако, оно дано в несколько иной редакции. В 1-й главе доктор Панглос утверждает, что все целесообразно «в лучшем из возможных миров» («dans Ie meilleur des mondes possibles») и что «все к лучшему» («tout est au mieux»); эта же мысль варьируется и в других главах романа. В «Кандиде» осмеивается теория Лейбница о «предустановленной гармонии», и приведенные цитаты пародируют утверждение Лейбница, высказанное им в «Теодицее» (1710); «Бог не создал бы мира, если бы он не был лучшим из всех возможных».

Если гора нe идет к Магомету, то Магомет, идет к горе.
Существуют различные объяснения о происхождении этого выражения. Полагают, например, что оно восходит к одному из анекдотических рассказов, связанных с Ходжой Насреддином, любимым героем ближневосточного фольклора. Однажды, когда он выдал себя за святого, его спросили, каким чудом он это может доказать. Насреддин ответил, что он велит пальмовому дереву приблизиться к нему и оно послушается. Когда чудо не удалось, Насреддин направился к дереву со словами: «Пророки и святые лишены высокомерия… Если пальма не идет ко мне, я иду к ней». рассказ этот находится в арабском сборнике, относимом предположительно к 1631 г. Другой рассказ находится в записках известного путешественника Марко Поло (1254-1324), первое издание которых на латинском языке вышло без обозначения места и года; предположительно: Венеция или Рим, 1484. Марко Поло рассказывает, что некий багдадский сапожник взялся доказать халифу Аль-Муетасиму преимущества христианской веры и якобы сотворил чудо: гора по его зову двинулась в его сторону. Исследователь полагает, что европейский вариант этой восточной легенды заменил пальмовое дерево горой в силу христианской традиции, утверждающей, что вера горами двигает (I Послание к коринфянам, 13,2). Наконец, известна турецкая пословица — возможный источник этого выражения: «Гора, гора, странствуй; если гора не странствует, пусть странствует святой». Хождение этой пословицы прослежено до XVII в. Наконец, уже в 1597 г. английский философ Фрэнсис Бэкон (1561-1626) в своих «Нравственных и политических очерках», в очерке «О смелости» рассказывает, что Магомет обещал народу силою сдвинуть гору, и когда ему это не удалось, сказал: «Что ж! так как гора не хочет идти к Магомету, Магомет пойдет к ней».

Есть еще порох в пороховницах.
Цитата из повести Н. В. Гоголя «Тарас Бульба» (1842), гл. 9: «Есть еще порох в пороховницах? Не ослабела ли казацкая сила? Не гнутся ли казаки?»-«Есть еще, батько, порох в пороховницах. Не ослабела еще казацкая сила; еще не гнутся казаки!»

Желтая пресса.
Выражение это, употребляемое в значении низкопробная, лживая, падкая на на всякого рода дешевые сенсации печать, возникло в США. В 1985 г. американский художник -график Ричард Оутколт (Richard Outcault) поместил в ряде номеров нью-йоркской газеты «The World» серию фривольных рисунков с юмористическим текстом; среди рисунков был изображен ребенок в желтой рубашонке, которому приписывались разные забавные высказывания. Вскоре другая американская газета -«New-York Journal» -начала печатать серию аналогичных рисунков. Между этими двумя газетами возник спор из-за права первенства на этого «желтого мальчика». В 1896 г. Эрвин Уордмэн, редактор «New-York Press», напечатал в этом журнале статью, в которой презрительно назвал обе конкурировавшие газеты «желтой прессой».
С тех пор выражение это стало крылатым.

Жизнь-борьба.
Выражение восходит к античным авторам. У Еврипида в трагедии «Просительницы»: «Жизнь наша -борьба». В письмах Сенеки: «Жить значит бороться». Вольтер в трагедии «Фанатизм, или Пророк Магомет» вкладывает в уста Магомета фразу: «Жизнь -борьба».

Злачное место.
Выражение возникло из «заупокойной» молитвы: «Упокой душу раба твоего в месте светле, в месте злачне, в месте покойне»; здесь, как и в библии (Псал. 22), «злачное место» значит: приятное, спокойное, всем изобильное место. Но чаще это выражение употребляется иронически, в противоположном значении; особенно же часто в значении: место пьянства и разврата.

Знание — сила.
Выражение английского философа-материалиста Френсиса Бэкона (1561-1626) в «Нравственных и политических очерках», 2, 11 (1597).

Золотая молодежь.
Так называют богатую аристократическую молодежь, мотающую деньги, прожигающую жизнь. Первоначально это было прозвищем парижской контрреволюционной молодежи, группировавшейся после 9 Термидора (1794) вокруг Фрерона (1754-1802), одного из вождей термидорианской реакции. Возглавляемая Фрероном «золотая- молодежь» преследовала последних монтаньяров. В своем журнале «Orateur du peuple» 30 янв. 1795 г. Фрерон говорит, что прозвище «золотая молодежь» возникло в якобинских кругах. Французский романист Франсуа Ксавье Пажес (1745-1802) ввел его во 2-ю часть вышедшей в начале 1797 г. «Секретной истории французской революции». Потом оно было забыто, но после 1824 г. благодаря историческим работам Минье, Тьера, Тибодо и Прюдомма вновь вошло в широкое обращение.

Иду на вы.
Как передает летопись, князь Святослав, не желая пользоваться выгодами неожиданного нападения, всегда заранее объявлял войну, повелевая сказать неприятелю: «Иду на вы». То есть на вас (Н. М. Карамзин, История государства Российского, СПБ. 1842, т. I, с. 104).

Избиение младенцев.
Выражение возникло из евангельской легенды об умерщвлении всех младенцев в Вифлееме по повелению иудейского царя Ирода, после того как он узнал от волхвов о рождении Иисуса, названного ими царем иудейским (Матф., 2, 1-5 и 16). Употребляется как определение жестокого обращения с детьми, а также когда шутливо говорят о строгих мерах, применяемых к ним.

Имя им легион.
Выражение из евангелия. Бесноватый на вопрос Иисуса: «Как тебе имя?»-сказал: «Легион», потому что много бесов вошло в него" (Лука, 8, 30; Марк, 5, 9). Легион — подразделение римской армии в шесть тысяч человек; в евангелии это слово употреблено не в смысле определенного числа, а в смысле огромного количества; в этом значении выражение и стало крылатым.