Музей и интерьеры



На парадном фасаде сохранились и ордена, которыми вуз был награждён при СССР. Они не были сняты и во время господства рыночно-перестроечного угара, как скажем, сняли когда-то свои ордена «Известия» (1991). Правильное решение – ни от какой исторической преемственности отказываться нельзя! Это уважение и к истории страны и к своим предшественникам.

Ладно, хватит стоять у фасада и разглядывать мощные колонны и изящные скульптуры. Давайте решительно шагнём в эту дверь, с парадного фасада и зайдём в прохладу коридоров.

Коридоры первого этажа.

Но нам наверх. Поднимаемся по парадной лестнице с красивым художественным литьём (увы, не получилось — темновато), и на втором этаже главного исторического здания — вход в конференц-зал. Наверху — год основания института и вензель Екатерины Великой.

Часики напротив лестницы, над входом в институт, но с обратной стороны. Точно запечатлено время моего прихода сюда ;-)

Сперва пройдём в помещения музея. Вот один из залов с минералогической коллекцией (которую саму по себе можно разглядывать часами).

Люстры XIX века.

Если же из этого зала взглянуть через окошко во внутренний прямоугольный дворик, то мы увидим, что там, среди зелени, важно ходят павлины. Вот так.

Самородок меди, называемый (кажется) «Медвежья шкура», XIX век. Точно не запомнил, но как-то так.

Этот здоровенный камень тоже с медью, но более раннего времени — дар Екатерины II горному училищу. Оцените также окружающий интерьер.

Опал огненный. Тысячная часть коллекции минералов, выставленных тут. Просто как пример. А вообще, всего очень много, просто глаза разбегаются...

Центральный зал музея (Зал Минерального Собрания Горного Корпуса). По обоим сторонам — минералогические коллекции.

Потолочная роспись в центральном зале. Это — подлинник XIX века (примерно треть поверхности), а остальное было восстановлено после войны — часть росписей была повреждена от немецких артобстрелов 1941-43 гг.

Надпись над дверью этого зала.

Теперь давайте иэ этого зала пройдём в соседний, зал моделей горной техники, созданных и накопленных в коллекции за прошедшие 230 с лишком лет.

Моделей, искусно исполненных, тут тоже очень много — большинство из XVIII и XIX веков, начиная с Екатерины Великой, но есть и экспонаты сталинской эпохи, в основном 1950-х. Многие модели — действующие.

Вот, например. Что это такое есть, я нечётко запомнил, и врать не буду. Каждая мелкая деталь сделана тщательнейшим образом!

Зал вытянут в длину и разделен наполовину колоннами, так что моделей — десятки.

А вот — дар Екатерины II Горному училищу (1780-е). Это модель доменной печи. На стене висит и портрет дарительницы.

Табличка к этому экспонату.

Ещё один вид на модели и кусочек этого зала.

За большим модельным залом с колоннами есть и небольшой, где в находятся просто «удивительные» экспонаты, собранные за два столетия.
Вот, скажем, пальма, выкованная из рельса донецким кузнецом А.И.Мерцаловым (1896 г.).

Или герб Российской Империи, сделанный из златоустовских ножей и их деталей.

Есть в музее и залы украшений, самоцветов и драгоценных минералов.
Огромная янтарная ваза. Получена музеем в 1960 г.

Фрагмент её. Интересная техника сборки.

Здоровенная малахитовая шкатулка, 1955 г. Правда, рубины синтетические, по тогдашней моде технического прогресса. Но тем не менее, смотрится потрясающе.

Напротив большой малахитовой шкатулки возлежит мраморная Лукреция Борджиа, пришелица из солнечной Италии.

А мы проходим дальше. Вот зал для коллегий и совещаний в узком составе.

На входе в зал стоят очень любопытные артефакты, ростом метра в полтора.

Они наполнены аметистами, изумительно фиолетово сверкающими на свету — оторваться невозможно! Подходишь с одной стороны — сверкают так, с другой — рисунок изменился. Аметистов там тысячи. И, честно, я даже приблизительно затрудняюсь предположить, сколько стоят эти трубочки с ними. Страшно представить, сколько...

Возвращаемся назад и идём опять через помещения музея.

Эта винтовая лестница идёт куда-то наверх, в глубины крыши за фронтоном фасада главного здания.

Проходим в зал для конференций. Он, хотя и оснащён плазменными экранами и ЖК-мониторами, дышит самой Историей и передаёт и нам эти невидимые флюиды. Тут опять нас приветствует Основательница сего заведения — Екатерина Великая, массивные бронзовые канделябры, колонны и люстры из прошлого времени, чуть ли не гамбсовские стулья, полукруглые окна-арки. Солидный и степенный полумрак. В общем — умеренно строгий, но нежмотнический стиль Империи.

По бокам зала между настенными канделябрами — мраморные доски с наиболее видными выпускниками Института, начиная с начала XIX века. Досок довольно много.

В конце зала, за колонным ордером — императоры Александр II и Николай I в сочетании с картой Советского Союза. А почему нет? Ведь советские ордена есть и на парадном фасаде.

Карту, к нашему восторгу, включили, и наиболее серьёзные месторождения засветились на ней разными цветами.

Теперь пройдём по периметру дальше, в университетскую церковь. В глубине зала, самая левая — икона из самоцветов. К сожалению, вблизи получилась плохо, но зрелище совершенно потрясающее. Такой иконы я ранее никогда не видел.


И ещё вид, если повернуться лицом к 21-й линии.

Топаем обратно в музей. По пути можно поглядеть в окошко: там Нева, Адмиралтейские верфи и кронштадтские подлодки на том берегу.

В музее снова рассматриваем диковинные экспонаты. Вот, скажем, вдали сундучок такой небольшой, видите?

Открываем его… и! Там образцы различных промышленных жидкостей, выпускавшихся в самом конце XIX века в Российской Империи.

Работа ремесленного училища Цесаревича Николая, что видно из выгравированной надписи.

Во многих залах музея сохранились удивительно стильные витрины для экспонатов, изготовленные в конце XVIII века по приказу Екатерины Великой.

Содержимое одной из витрин — «Коллекция жемчужных раковин и опалов». 1844 год.

Проходим по бывшим дортуарам Горного Кадетского Корпуса. Лет двести назад тут жили кадеты-воспитанники, будущие горные инженеры империи. Теперь — стоят музейные витрины.

А это уже наследие 1990-х: конфискованные таможеней ископаемые трилобиты, которые пытались вывезти из России. В 2002 году переданы в этот музей.

Биогенные конкреции. Это то, что вытащили из почек и желчных и мочевых пузырей человеков.

Родная Камчатка! Гладил шершавую поверхность вулканической бомбы и вспоминал, как лет двадцать назад топтал ногой такие же чёрные бомбочки, но поменьше, на Сухой Речке под Авачинским вулканом.

В музее есть целый метеоритный зал. Там много всего, надо просто ходить и рассматривать.

Более всего меня поразил и заворожил Сихотэ-Алиньский камень (с места падения метеорита, февраль 1947 г.). Он — почти чистое железо, и вот что удивительно: когда его гладишь, то он отчётливо тёплый. Удивительно тёплый для комнатной температуры.

Музей очень большой по наполнению, и всё я не в силах вам показать.
В палеоантологическом зале мы заканчиваем обход, и печальный питекантроп говорит нам «что, убегаете уже? а мне тут стоять и дальше...».